Днешний день тайно великий Моисей преобразование, глаголя: и благослови Бог день седьмый. Сия бо есть благословенная суббота, сей есть упокоения день, в онь же почи от всех дел своих Единородный Сын Божий, смотрением еже на смерть плотию субботствовав: и во еже бе паки возвращся воскресением, дарова нам живот вечный, яко един благ и человеколюбец (Стихира на «Господи воззвах» в великую субботу).

Сегодня эта церковная песнь видимо не соответствует нашему душевному состоянию. Для естественного человеческого чувства сия суббота не день упокоения, благословенный, а день гнетущей душу скорби, день щемящего сердце горя, горя безутешного. Среди нашего храма видим мы сегодня не изображение только гроба Богочеловека, гроба, источившего нетление миру; но возвышается и гроб настоящий, страшный свидетель того, что царствует еще ад над родом человеческим (канон вел. субботы, тропарь 6 песни) и грех собирает с нас свой тяжелый оброк. И особо тяжел ныне взятый оброк, тяжел почти до невозможности, тяжел до того, что можно бы предпочесть не провожать в загробный мир теперь по-

чившего, а быть ныне самому им провожаему. Неумолимая смерть уносит из нашей среды самого могучего, самого ревностного труженика, невольно возбуждавшего чувство притрепетного изумления мощью своего духа, — уносит того, кто один в силах был заменить и всегда с готовностью заменял едва ли не каждого из нас и кого одного все мы теперь заменить не сможем. Во мрак гроба нисходит лучезарнейшее светило духовной науки русской, нисходит во всем блеске своих лучей, едва совершив половину своего жизненного пути. Истинный израильтянин, в немже льсти несть (Иоан. I, 47), человек, поставивший служение истине единою целью для себя не только в науке, но и в жизни, чуждый всякого тщеславия в отношении к себе и лицеприятия в отношении к другим и этою высотою и чистотою своего нравственного характера ставший как бы зеркалом нашей совести, обращение к которому являлось почти неизбежным уже при всяком колебании, сам предстоит теперь престолу Судии всего мира, а от нас безвозвратно скрывается в земной персти. Тяжела, невыразимо тяжела наша утрата! И тяжесть ее еще усугубляется тем, что так недавно мы отдали уже нелегкие жертвы и смерти и тяжкой болезни и на почившем ныне сосредоточивались наши надежды. Думалось, что высоко поднятое знамя церковно-исторической науки еще долго пробудет в его мощных руках, и под его сенью заполнятся и вновь окрепнут поредевшие ряды тружеников в этой области. И вот теперь, вместо этих надежд, новая, невознаградимая уже для ближайших поколений, потеря. Не часто встречаются и раздельно такие глубокие, всеобъемлющие, творческие умы, твердые характеры, чистые сердца; а сочетание всего этого в единой личности — явление прямо исключительное. А между тем, из глубины совести раздается еще голос укора за то, что мы плохо берегли это редкое сокровище, и не только не берегли, но прямо злоупотребляли его пламенною ревностью к труду, его готов-

ностию всем помочь, всегда послужить науке и общему деду. С легким сердцем слагали мы на него часть своего труда, позабывая, что его силы и время безмерно дорога для науки и что легкое отношение к принятому на себя делу для него было невозможностью. Всегда работая не пред очима точию, а от души, я коже Господу, а не яко человеком (Ефес.VI, 6-7), он до последних оснований исследовал и небольшое дело, а его проницательный взор и гениальный ум и в мелком — для других — вопросе открывал изумительно широкие горизонты и постоянно увлекал его к новым и новым трудам. Да, плохо берегли мы красу и гордость нашей Академии, щадили и себя и других и только его силы считали как бы неистощимыми, полагали, что бодрый дух без конца будет укреплять его. Но плоть немощная, и ее немощь обратила теперь тихое предначатие светлого праздника в день горького прощания с невозвратимым прошлым, тяжелого недоумения пред мраком будущего.

Но для верующего чувства нет в мире слепого случая и механического только сцепления причин и следствий. То, что на первый взгляд представляется только случайным совпадением явлений разных совершенно порядков, совершается не вне путей Промысла и не напрасно и сегодня бренным останкам Василия Васильевича предлежит изображение гроба Самого Богочеловека. Неизмеримо — конечно — расстояние между бесконечным Богом и конечным человеком, и солгася древле Адам, Бог возжелев быти. Но в недомыслимой тайне воплощения Сына Божия человек бывает Бог, да Бога Адама соделает (Стих. на хвалитех Благовещения). Сын Божий единосущный преискренне приобщися плоти и крови (Евр. II, 14), а человек, искупленный Им, воспринимает всыновление и, приобщившись Духа Сына Божия, взывает Бесконечному: Авва Отче, из раба становится сыном Божиим по благодати (Галат.

IV, 5-7). Два гроба, внешнею близостью соединенные сегодня видимо, не чужды один другого и внутренне. В обоих почивает Единородный Сын Божий, в одном — гробе смерти — являя преимущественно субботствование плотью, смотрением еже на смерть, а в другом - источнике нетления — оживляя наши надежды на блаженное воскресение. Древле, в Ветхом Завете, говорит апостол, многочастне и многообразне глагола Бог отцем во пророцех, в последок дний сих — апостольских — глагола нам в Сыне, Егоже положи наследника всем, Имже и веки сотвори (Евр. I, 1-2). И не превратился этот глагол Божий с окончанием видимого пребывания на земле Сына Божия. Напротив, только Иисус Христом и бысть благодать и истина (Иоан. I, 17). Та благодать, которая изливалась древле на немногих отдельных лиц в народе израильском, теперь стала общим достоянием членов Церкви Христовой. Христос, сшедый в дольнейшия страны земли и восшедый превыше всех небес, да исполнит всяческая, дает благодать единому комуждо нас по мере Своего дарования и поставляет в созидание тела Своего — Церкви, к совершению святых в дело служения, не только апостолов, пророков, благовестников, пастырей, но и учителей (Ефес. IV, 7-12). Единым из сих учителей, продолжателей дела Христова на земле, учителем великим, приявшим преизобильную благодать от Христа Бога, и был, уповаем, спогребающийся ныне Христу Василий Васильевич. А если так, то и краткая, по человеческому суждению, жизнь его и безвременная кончина получают иное блаженное для него, утешительное и для нас, объяснение. Спогребшись Христу, на заре своей жизни, христианским крещением в смерть, все дни свои, насколько ведаем, ходил он во обновлении жизни, помышляя себе мертва быти греху,

жива же Богови о Христе Иисусе (Римл. VI, 4. 11). Непрестанным подвигом самоотверженного служения истине, неустанного познавания Премудрости Божией в земных судьбах Ея Церкви, по вся дни распинал он ветхого своего человека, да упразднит тело греховное (Римл. VI, 6). Свои отношения к ближним он неуклонно устроял по завету крестоносной любви, по подобию Христа, пришедшего в мир, не да послужат Ему, но послужити и дати душу свою избавление за многих (Мф. XX, 28). Так живя, он и вмале исполнил лета долга (Прем. IV, 13), быстро достиг в соединение веры и познания Сына Божия, возрос в мужа совершенна, в меру возраста исполнения Христова (Ефес. IV, 13), когда дальнейшее его пребывание во плоти нужнейше есть только уже для других (Филип. I, 24), для самого же его, превзошедшего уже земную ступень разумения от части и видения якоже зерцалом в гадании (1 Корф. ХIII, 12), уповаем, разрешился и со Христом быти много паче лучши (Филип. I, 23). И как бы в видимый знак достижения им этою единения со Христом он и умирает в день предания Сына Божия на смерть, предваряет свое обычное время таинственного приобщения лишь настолько, чтобы в день Тайной Вечери истее уже приобщаться Христу; во время его безмолвного уже пребывания среди нас надгробные песнопения Победителю смерти вытесняют собою молитвы о новопреставленном, первый — по церковному установлению — день поминовения совпадает с днем принесения самой Голгофской жертвы и земле предается почивший в тот день, когда Христос вся исполняет, пребывая и во гробе, и во аде, и в рай, и на престоле (троп. на часах св. Пасхи).

В твердом уповании на милосердие Искупителя, днесь разрушающего державу ада и смерти, соутешимся,

братие, этою мыслию, что для самого спогребающегося Христу настоящий день нашего прощания с ним есть действительно день упокоения от всех дел земной храмины, не смогшей далее служить запросам его духа, в храмине нерукотворенной вечной на небесах (2 Корф. V, 1), — есть суббота воистину благословенная, над которою горит лучезарная заря уже не земной предначинательной только пасхи, а самого Солнца правды, Христа, сияющего неприступным еще для нас бренных светом воскресения. Простимся, поэтому, с Василием Васильевичем не обычным унылым «прости навсегда», а его собственным бодрым прощальным приветом «до свидания», с теплою молитвою пред гробом Жизнодавца, да Сам Он, всеблагий, приведет всех нас в свою чреду на это свидание в невечернем дни царствия Своего (канон пасхи, песнь 9), молитвами Богородицы и всех святых, от века и доднесь Ему благоугодивших. Аминь.

Проф. Т. Налимов.

Страница сгенерирована за 0.19 секунд !

ССЫЛКИ

Московская епархия

Община "Светоч" с.Сидоровское

Прежний вариант сайта

Спасский храм с.Усово

Храм вмч. Пантелеимона

Храм прор. Илии

Храм свт. Николая д. Дарьино

Правообладателям

Контактный e-mail: odinblag@gmail.com