Целью классического образования было формирование идеального человека, или точнее говоря, гражданина, обладающего целым набором разумных достоинств /виртус/. Достоинство рассматривалось как некая сумма естественных и моральных способностей, уравновешенная комбинация, приводящая к мужественной красоте и благопристойности /калокагафия/. Фактически этот термин предусматривал гармоничное сочетание физической красоты, благородства рождения, здоровья, богатства, самообладания, силы и прежде всего умеренности во всём. Таким образом эти качества были предметом воспитания, которое распространялось только на свободных и состоятельных граждан и не относилось к скромным труженикам, к тем, кому приходилось бороться за существование, к рабам я варварам, которые характеризовались, в отличие от первых, как "какой" /недостойные/.

С такой гуманистической точка зрения красота, мудрость и доброта были взаимообратимыми понятиями, равноценными полезности, успеху, благосостоянию, короче говоря, евдомонии. Аристотель считал, что необходимыми предпосылками для счастья являются друзья, богатство, политическое влияние, благородное рождение, красивые сыновья, личная красота, слава и т.д. Сенека добавлял к этому красивое жилище, прекрасную жену, обладание земельным наделом и деньгами для ведения торговли.

Подобное благопроцветание, как мы видим, было идеалом всей этической системы, которая основывалась на человеке и брала природу в качестве своего идеала. Поэтому в действительности её блеск затемнялся резкими тенями самообожествления, социальной несправедливости и коррупция, которые искажали эту евдемонию и превращали её в гедонизм, в то время как неумолимый рок отравлял и умерщвлял каждодневное существование человека. Кроме того, это слияние Физического и морального здоровья, религиозных, гражданских и военных достоинств, спокойствия я политической активности было, наряду со всей философией и образованностью привилегированного меньшинства, всё это было достоинством, которое находило своё выражение только среди равных. Что касается рабов и бедняков, то в их отношении "виртус" не имел никакого смысла или же выражался на совершенно ином уровне, поскольку они не были "прекрасными и совершенными", а лишь толпой.

Христианство обладало богословием и в отличие от языческих религий, оно также обладало и этикой. Оно учило человека добру, оно учило человека следовать образцу, созданному для него Творцом. Христос, Логос, является учителем: он учит царству небесному, а также тому образу жизни, которому нам следует следовать, чтобы достичь его. Христос является преподавателем по Своей сути, я христианские писателя, которые создавали образы нового общества, искали в Евангелии правила практической жизни. Христианская педагогика формировалась как руководство к добродетельной жизни, с тем чтобы она отражалав себе Бога. И Он также создавал учителей: Иустина, Аристида, .
Панфена, Климента, Вардезана, Оригена, иными словами, каждая епископская кафедра превращалась в школу. Христианское отношение к языческому образованию, которое в рассматриваемый нами период могло похвалиться такими имена-ми, как Квинтилиан или Плутарх, варьировало, естественно, взависимости от темперамента учителей, времени и места.
Суровый и аскетичный моралист, подобно Тертуллиану, или такой учитель, имеющий иудейские корни, как Псевдо-Варнава не стремились осуществлять обучение по греко-римским программам, или, иначе говоря, по их натуралисгическим принципам. С этической точки зрения, он не придавал абсолютно никакого значения физической красоте, политической власти или богатству.
Но предлагаемые идеалы могли быть легко обретены бедняками, поскольку они были традиционно исключены из греческой системы образования. Когда же в другом африканском центре Климент Александрийский столкнулся с необходимостью читать лекции по воспитанию перед аудиторией, состоящей из Философов, риторов, элегантных юношей и изысканных дам, а также представителей среднего класса, пропитанных эллинистическими идеями, он понял, что он ни в какой мере не мог пренебрегать ценностями греческого образования в философии, а также в практической педагогике. И подобно тому как богатые язычники учились у философов, которых они считали своими духовными наставниками, так и зажиточные христиане или люди, склонные к христианству, учились у христианских философов, причём ни те и ни другиене желали отказываться от своих традиционных идеалов. В Церкви каждый был философом, богач и бедняк, старый человек я ребёнок, поскольку Евангелие представляет собою подлинную философию, и по своим достоинством христиане обладали ключом к истине. Но в александрийской "Дидаскалейон" вновь появилась интеллектуальная элита, наблюдалось возвращение греческой "пайдея", сохранённой для меньшинства. Отличие заключалось .лишь в том, что эта "пайдея" была христианизированной, иными словами, практически её можно было рассматривать как смешение философских высказываний и библейских истин, направленных на образование христиан.

Климент имел в виду формирование человека, живущего по образу Божию и в соответствии с требованиями разума, он стремился научить его регулировать любые проявления своего мышления, свои эмоции, своё тело в соответствии с учением Логоса, Разума, который персонифицируется во Христе. Эта рациональность была заимствована из греческой философии, но направлена на осуществление иной цели, вследствие того что Разум был отождествлен с Основателем христианства. Который был представлен в качестве божественного Учителя. Эта концепция привела к созданию трактата, так я названного: "Педагогус", который представлял собою первое систематическое изложение христианской педагогики.

Полнота "пайдеи"

Христианское образование охватывало всю личность, формируя её внутреннюю жизнь, а также её социальные и религиозные связи в соответствии с принципом совершенного равновесия,меры, которая также относилась и к физическим аспектам существования. Ученик в этой системе должен был быть здоровым как телесно, так и нравственно.

В действительной практике это был своего рода справочник правильного поведения, который начинал с духовного фактора я определял каждодневную деятельность и поступки, заключая их в рамки единства их всеобщности христианской религиозной этики. Это помогало умам, воспитанным на классическом материале, приблизиться к христианству. Это также как бы впрыскивало христианские достоинства в социальный организм.
И если пайдея прошлого устанавливала гармонию между частной и общественной жизнью, новое образование добивалось большей гармония, которая включала в себя частную совесть отдельной личности, её гражданскую жизнь и жизнь в Церкви. Во всей своей жизни христианин должен быть точно таким же, каким он бывает в Церкви: набожным, целомудренным и милосердным. После пения славословий Богу в храме, он уже не сможет петь непристойные песни, отражающие фривольные языческие чувства. "Сегодня ешь и пей, а завтра мы умрём!" - все те, кто придерживаются такого изречения, уже мертвы для Бога.

Короче говоря, можно было утверждать, что Церковь была всегда и во всём. Фактически "Дидасклейон" сама по себе уже была Церковью. Наша конечная цель находится вне земного существования в существовании вечном сверхъестественном. Гимназиархом является Логос, Который формирует "в простоте, скромности и в любви к свободе, человечности я красоте" наши достоинства.

Как представляется, Клименту достаточно успешно удалось примирять греческийй христианский идеалы. Он одобрительно смотрел на жизнь, он христианизировал педагогику, он превратил её в подготовку к новой общественной жизни в милосердии и духовном равенстве, он очистил красоту, стремясь одухотворить её, и он не отверг, а скорее культивировал здоровую красоту тела. Он мечтал о слиянии старого и нового вокруг Логоса, Христа, о синтезе материи и духа, о правах личности, совмещенных с правами общины.

Позднее в "Стромате" он нарисовал совершенный тип среднего христианина, гностика, этим самым выступая против ложных гностиков того времени, христианина, который сочетает в себе все достоинства, главнейшим из которых является апатия, или некоторый стоический налет, понимаемый как отрешённость от сугубо земных интересов. Вторым из достоинств является милосердие, которое не даёт апатии превратиться в эгоизм и превращает её в инструмент действия.

Свободная воля и достоинства

Основным различием между христианскими и стоическими достоинствами была свобода воли и сопутствующая ей личная ответственность, который энергично защищали христианские апологеты перед лицом детерминистской языческой философии. Даже склонявшиеся к ереси умы, вроде Вардесана, присоединялись к такой защите.

Стоики, которые также предпринимали героические усилия, чтобы достичь внутренней свободы, основывали их на безмерной гордыне, которая побуждала их выделяться из массы и замыкаться в башне из слоновой кости, которая была непробиваема ни для чего, даже для смерти. Эта концепция была противоположна концепции становления всем для людей. Ибо милосердие, ярчайшим выразителем которого стал бывший фарисей из Тарса, обладает центробежными качествами, тогда как атараксия – выражение стоической мудрости - эгоцентрично.
Оба эти направления имеют различную основу: милосердие рождается смирением, которое требует от нас самоочищения с тем, чтобы мы ощущали себя ничем иным как тварью Божией, а атараксия порождается гордыней, отвергающий помощь Божию и расчитывающей лишь на себя.

В этом аспекте христианство радикально противопоставляет себя стоицизму и всем проявлениям нехристианской мысли. Можно утверждать, что это и является наиболее важной характеристикой с моральной точки зрения, отличающей христианскую систему от всех других. Это связано с концепцией греха и искупления. Человек ответственен, поскольку он свободен. Христианские авторы защищали эту точку зрения в постоянной и решительной полемике, направленной не только против язычников, но и против еретиков. Ереси, особенно в этой области, представлялись языческим загрязнением христианства.

Подобные ереси процветали во втором и третьем веках и известны под общим названием "гностицизм". Они признавали абсолютный фатализм, что иногда приводило к чудовищным последствиям. Человек уже больше не представлялся ответственным за своё спасение, которое зависело лишь от тирании звёзд. Они выводили на основании стихов Исхода /"И сказал Господь Моисею...", 4: 21/ они выводили неспособность человека участвовать в собственном спасении. Позднее аналогичная концепция была принята протестантством. В отношений спасения люди делились на три группы: 1/хилики - которые не подлежат спасению, 2/психики - которые могут быть спасены лишь в некоторых случаях, и З/пневматики, которые будут спасены вне зависимости от своих поступков.

Почти все христианские авторы защищали концепцию свободы воли от язычников и еретиков. Они понимали, что это является ключом к основной проблеме различия между новой религией и всеми прочими системами. Добродетель делает нас подобными Богу, но только тогда, когда она является плодом смелых и свободных усилий, Об этом же писал Климент Александрийский.
Педагогика Логоса представляет собою процесс перерождения,усовершенствования, она превращает человека из развращаемого в невосприимчивого к развращению, однако этот процесс осуществляется при активном участии его собственной воли. Климентписал: "Несвободные действия не подлежат суду. Если они совершены по невежеству или необходимости они не подлежат осуждению..." /Стромата, II, 14/.

Человек не рождается добродетельным по природе, он также не приобретает добродетели сам по себе в процессе роста. Он становится добродетельным только, если он стремится к этому, прячем без его согласия никто не может лишить его добродетели. Грех не должен быть отнесён к диаволу, искушение исходят от диавола, а грех сам по себе следует относить только к тому, кто его совершает.

Свобода воли не исключает действия благодати. "Бог помогает достойным людям, уделяя им наибольшее внимание..."/Стромата, У11,7/.

Свобода определяется разумом: "каждая разумная душа оделена волей и свободой выбора",- считал Ориген. Разум служит для того, чтобы использовать свободу и выбрать между добром и злом. В этом плане очень многое может быть сделано воспитанием, оно может превращать самых жестоких людей в образец сдержанности и мягкости.

Защищая концепцию свободы воли, которая не делает Бога ответственным за существующее в мире зло, православные христиане едины. Именно по этому вопросу еретики расходились с православными, так же как именно в этом вопросе прослеживалось расхождение между язычеством и христианством. Можно сказать, что христианство, вводя принцип моральной ответственности с его последствиями для существования в вечности, возвысило достоинство человека я сделало его судией между двумя крайностями, кроме того оно воспитывало его в духе милосердия, смирения духа и открывало перед ним секреты сопротивления.

Характер

Исходной точкой даже для дохристианской морали были такие достоинства, как "смелость, мудрость, справедливость, благоразумие, сила, терпение и прежде всего набожность" /Стромата, II, 18/. Эти качества следуют друг за другой и взаимообуславливают друг друга.

Нашими злейшими врагами являются наши страсти, которые можно назвать "великими противниками" или "олимпийскими чемпионами", против которых мы должны неустанно сражаться, если мы стремимся к сохранению мира и свободы.

Таким образом достоинства участвуют в борьбе, они Формируют характер, они превращают человека в "настоящего спортсмена", выступающего на стадионе Вселенной /Стромата, У11,3/.

Гигиена, красота, здоровье

Характерной чертой маркианства и различных других еретических движений было осуждение материи, вследствие чего тело отождествлялось со злом. Они стремились к прекращению физического существования, т.е. существования на земле. Даже Тертуллиан, уже находившийся под воздействием монтанистского аскетизма, решительно осуждал такое абсурдное учение, которое могло бы в конечном счёте лишить Церковь всех её членов.
Тело освящалось христианами, поскольку оно являлось орудием совершенствования души, оно должно было воскреснуть вместе с душой, оно было сотворено Богом. Только через тело может душа осуществлять свои намерения.

Одной из основных христианских идей является признание необходимости сохранения здоровья и красоты тела, поскольку оно сотворено Богом. Однако, это сохранение должно осуществляться с учётом морали, это не самоцель, а лишь одно из средств достижения цели, которой является освящение души.

Естественно, для христианина имеет особую ценность не та красота, которая увядает, а красота духовной благодати, которая никогда не стареет. Как отмечал Афинагор, прежде всего следует ценить интеллектуальную красоту, которая вовсе не противопоставляется физической красоте. Последняя вовсе не считается греховной, ибо является также творением Божиим.

Однако подлинная красота создаётся по подобию Божию, она является подражанием Абсолюту, ценностью духовной, а не плотской. Должна существовать совершеннейшая гармония между внутренним и внешним, а не лицемерная фальсификация, дух - это господин, а плоть - его раб. Христос уничижил Своё Тело, но Он также и воскресил его во имя нашего воскресения, как писал Климент Александрийский.

Добрый эллин, каковым он был, Климент ценил гимнастические упражнения, которые, по его словам, приносили пользу для здоровья молодых людей и возбуждают стремление к славе, таким образом возбуждая одновременно и бодрость духа.

Спорт, однако никогда не должен использоваться в ущерб здоровью или какой-либо другой благородной деятельности. Его целью не должно быть тщеславие, а только укрепление здоровья, поэтому им следует заниматься с умеренностью /как в борьбе/, справедливо и без каких бы то ни было ухищрений.

В то время значительными центрами отдыха, восстановления сил и получения удовольствия были бани. Но александриец не осуждал их по этой причине. Он, как добрый грек, высоко ценил их пользу, особенно поскольку для его соотечественников и слушателей они представлялись первой необходимостью. Он знал, что люди посещают бани по четырём причинам: для чистоты, для освежения тела, для здоровья и для похоти. И только последняя причина подвергалась осуждению. Женщины должны были мыться для чистоты и здоровья, мужчины только в гигиенических целях, причём всегда должна проявляться сдержанность.

Смешанные бани должны быть запрещены, поскольку они возбуждают сексуальные эмоции. Киприан запрещал девицам посещать смешанные бани.

Наряду с этим умеренным подходом к содержанию своего тела имелись и аскетические указания относительно умерщвления плоти в результате постов и прочих ограничений. Александриец также рекомендовал умеренность в пище, но он также проявлял заботу о здоровье, которое может быть подорвано из-за излишней умеренности. Александрийский учитель придерживался греческой идеи о золотой середине /"ауреа медиокритас"/

С этической точки зрения пища имела чрезвычайное значение. Человек живёт не для того, чтобы есть. Целью пищи является не возбуждение сладострастия, а удовлетворение двух основных факторов: здоровья и силы.

Подобно Сенеке и врачу Антифану, которые считали, что большинство болезней вызывается неправильным питанием, Климент осуждал всяческие излишества.

Таким образом, христианство, с одной стороны, отвергало излишества, а с другой стороны, подтверждало законность естественных продуктов, в отличие от различных иудейских запретов. Все виды пищи хороши, плохо лишь злоупотребление ими.
Таким образом, вопрос сводился не к пище, а к умеренности. Ориген писал, что многие христиане следуют указаниям пифагорейца Секста: "Ест или не ест человек мяса - это нематериальный но более разумно отказываться от него'. Однако, ест или не ест человек мяса - это одно, а другое - это то, что есть его следует разумно, для питания, а не для обжорства, ибо и в еде мы прославляем Бога. Это был крик, противопоставляемый некоторым еретикам и буквоедам, которые основное значение придавали отбору тех или иных продуктов и отказу от других.

Одежда, косметика, предметы роскоши

Различные нехристианские аскеты стремились одеваться очень просто и не носили ничего, кроме белого белья. Среди них были также и "терапевты", а в третьем веке особенно нео-пифагорийцы - Одежда должна использоваться для покрытия тела, а не для выставления его напоказ. Она является средством, а не целью.
Богатая одежда воплощает ложную красоту, своего рода рабство перед общественным мнением, отрицание подлинной красоты и элегантности. Косметические краски представляют собою обман природы, они служат нарушению морали, они ничего не добавляют к защитным функциям одежды, но возбуждают различные эмоции. С другой стороны, простые и белые одеяния весьма подходят для невинных и простых душ.

По моральным соображениям одежда не должна быть слишком короткой /она должна быть по крайней мере ниже колена/, и женщинам следовало бы прикрывать все части тела, даже шею, и не носить пурпурных нарядов, которые возбуждают похоть. Драгоценности и редкие материалы, используемые капризными дамами и женоподобными мужчинами представляют собою оскорбление скромности. Учитель "Дидасклейона" даже и но думал об интересах текстильного производства, он рассматривал лишь этическую сторону вопроса, я ему казалось, что элегантная одежда приобретается за счет ущемления человеческого достоинства. Подобно стоикам, он увещевал своих слушателей относительно того, что личность более ценна, чем её наряд.

Трезвый подход идеален также и в вопросах одеяния, равно как и простота, но они вовсе не означают отсутствия элегантности, потому что "внешность человека должна соответствовать его возрасту, личным качествам, фигуре, темпераменту и занятиям. Климент писал: "Ношение предметов из золота
или дорогих одеяний не должно совершенно запрещаться: важно уметь воздерживаться от неразумных побуждений, с тем чтобы они посредством излишней уступчивости не втянули нас в проявление тщеты и слабости".

Особое значение уделялось обуви, которая в то время создавалась в соответствии с разнообразнейшими вывертами мужской и дамской моды. Обувь полезна, видимо, даже необходима, но она должна быть простой. Александрийский отец осуждал продажу высокомодной обуви, которую привозили из различных центров мировой моды, в ущерб целомудренной и простой красоте души. Он считал, что обувь должна выполнять лишь защитные функция, особенно для женщин, которые всегда её носят, чтобы не открывать своих ног. А мужчины вполне могут обходиться и без обуви, если они не находятся на военной службе.
Ходить босиком значительно здоровее, или следует носить простую спортивную обувь /афинские кониподы/.

Мужчины и женщины прибегают также и к другим чувственным средствам, таким как духи, косметика и украшения. Жемчуг, пурпурные оторочки и браслеты скрывают то, что Бог пожелал сделать видимым, открывая возможности для диавола вносить изменения в творение Божие. И это приводят к искажению истины нашего божественного творения.

По мнению Климента, хорошо поступали те города, в которых законодательно запрещалось приобретение и продажа духов, косметики и красок для одежды. Следует наслаждаться обонянием помазания Божия, а не снадобьями, которыми человек умащает своё тело.

С другой стороны, не следует полностью запрещать пользование духами, женщины могут пользоваться имя умеренно, т.е. так, чтобы не вызывать у мужчин головокружения. Благовония могут приносить пользу, устранять головную боль, однако полезность - это одно, а сластолюбие - совсем другое. Оно относятся к злоупотреблениям, которые, прежде всего, вредны для здоровья.

Женщина должна быть женственной, её лицо не должно быть покрыто макияжем, но её волосы по необходимости вполне могут смягчаться различными благовонными маслами и заколоты красивой заколкой, но их ни в коем случае не следует красить и укладывать в сложные причёски. Ещё того менее следует использовать шиньоны /как же священник может благословлять её, если его рука соприкасается с мёртвыми волосами? / А мужчины не должны уподобляться женщинам, бреясь, помадя своя волосы,
завивая их. С бородой на лице и с волосами на груди мужчина выглядят таковым, каковым создала его Природа, обладает львиной мужественностью, и любая естественная и разумная педагогика считает неверным совершать насилие над этой мужественностью.

Климент ограничивается на предписаниях, основанных на естественных Факторах, но мне кажется, что он также нацеливал свои замечания против сексуального вырождения /содомима, оскопления/, связанного с использованием женоподобного внешнего вида. Оскопленные служители некоторых богинь вообще одевались, как женщины.

Ещё одним противоестественным явлением считалось ношение драгоценностей. Они обладали такой же притягательной силой, как блестящие предметы для слабоумного или огонь для ребёнка.

Наиболее часто драгоценные камни использовались в кольцах. Но женщина носит кольцо не для крашения, а как символ верности. Чрезвычайно смешно, когда мужчина украшает своя персты кольцами, подобно женщине, для них достаточно носить на мизинце маленькую печатку.

Короче говоря, Климент, который был хорошо знаком с фривольным, роскошным и чувственным обществом большого средиземноморского города, в котором он жил, хотел напомнить мужчинам и женщинам о большей ценности их собственной личности.

Банкеты, музыка, собеседования.

Александриец, живя среди богатых людей, имел возможность присутствовать на сибаритских банкетах, и его остроумный анализ этих мероприятий изобилует информацией относительно обычаев того времени. Богатые чрезвычайно стремились приобретать товары, привезённые из других стран, они пили вина из лучших погребов и имели поваров, изготовлявших утончённые деликатесы.

Христиане сами устраивали совместные трапезы - агапе - которые давали возможность богатым осуществлять милосердие в отношении бедных. Однако они не вырождались в простое общественное сборище и не теряли характера братской трапезы. Они осуществлялись не для услаждения вкусовых ощущений, и сами по себе они не являлись осуществлением обетования Божия, как считали некоторые христиане. Они представляли собою вкушение хлеба в Царствии Божием, выражением подлинной любви, о которой писал апостол Павел /1 Кор.,13: 7-8; Лука, 14: 15/. Не сама трапеза была любовью, но она выражала и олицетворяла любовь, была "знамением щедрости и социальной благорасположенности" /Пед.,11,1/. В подобной интерпретации содержался в известной степени настрой, характерный для александрийской школы, направленный на аллегоризацию и одухотворение всего, однако содержалась также и социальная /койнония/ и экономическая оценка явления.

Банкеты представляли собою наиболее опасное место возникновения различного сорта беспорядков. История империи в немалой степени связана с проведением буйных оргий. Христиане, присутствовавшие на языческих банкетах, могли также оказаться вовлечёнными в идолопоклонство, поэтому апостол Павел советовал проявлять мудрость и тактичность в вопросе принятия приглашений.

Климент Александрийский развивал мысли апостола Павла. Он даже не осуждал вкушение изысканных блюд христианами, когда они присутствовали на таких банкетах, он советовал им отвечать с вежливостью на приглашения, и использовать своё участие в трапезе для свидетельства благорасположения между хозяином и гостями и для укрепления взаимной дружбы. Но, по его мнению, наиболее смешным и непотребным зрелищем, был вид объевшегося и обпившегося человека.

Музыка и пение во время банкетов были направлены на возбуждение чувств и доведения их до сладострастия. Поэтому на христианских трапезах не использовались инструменты для исполнения подобного рода музыки, поскольку она была несовместима с учением Логоса. Но сами по себе музыкальные инструменты не могли осуждаться. Если христианин стремился научиться играть на лире или цитре, а также хотел петь, то это ему ни коим образом не возбранялось. Возникал вопрос об изменении характер) музыки, о созданий новой священной музыки.
Если мы хвалим Бога перед трапезой, то после пития мы можем восхвалять Его псалмопением. Важно лишь, чтобы мелодии были благочестивыми и целомудренными.

""Мы должны изучать музыку дабы оттачивать наше поведение. ... Но неблагочестивая музыка должна быть запрещена" /Стромата, У1.11/.

Подобные же правила распространялись и на собеседования, которые выражали внутренние размышления. Христиане во всех случаях должны были воздерживаться от сквернословия. Названия определённых частей тела и определённых половых актов не являются непристойными сами по себе, но они становятся таковыми, когда выражают такие незаконные и аморальные действия, как прелюбодеяние или педерастию. Христианин также должен взглядом, словом упрёка, если есть возможность, удерживать
других от употребления таких слов. Тот, кому нравятся такие вещи, является посредственностью и язычником. Подлинный христианин является аристократом речи, сознавая, подобно Менандру, что "дурные слова развращают мораль". По этой причине следовало предпринимать особые усилия, чтобы дети не слышали подобного рода речи. Осуждению подвергались также и непристойности, произносимые со сцены.

Христиане также должны воздерживаться от излишнего многословия, которое лишь утомительно. Грациозность речи, улыбка, утончённый юмор являются украшением личности, а безудержная насмешливость умаляет человеческое достоинство.

Смех является естественным даром, но им не следует злоупотреблять, равно как и лошадь не ржет беспрерывно. Безудержный смех у женщины отражает её нецеломудренность, у мужчин свидетельствует о их тщете /Пед.,11,5/. По окончании обеда христианин благодарит Бога и идёт в постель. Его отдых также оценивается с моральной точки зрения. Во первых, для отдыха совершенно не нужны роскошные постели с вышитыми покрывалами, которые помимо всего прочего вредны для пищеварения. Постели, украшенные слоновой костью и серебром, могут использоваться теми, у кого они есть, но запрещается мечтать о подобных вещах. Это еще один из примеров, свидетельствовавших о доброй уступчивости учителя по отношению к александрийцам, что, по-видимому, очень огорчало аскетического Тертуллиана. Кроме того он тактически советовал, чтобы сон использовался для своего естественного предназначения - для отдыха, а не для праздного времяпрепровождения. Мы всегда должны помнить о том, что наша жизнь связана с Богом, хвалить которого нам следует неустанно, даже во время сна.

Поскольку сон подобен смерти и во время него человек не приносит пользы, длительность его должна быть умеренной.

Страница сгенерирована за 0.16 секунд !

ССЫЛКИ

Московская епархия

Община "Светоч" с.Сидоровское

Прежний вариант сайта

Спасский храм с.Усово

Храм вмч. Пантелеимона

Храм прор. Илии

Храм свт. Николая д. Дарьино

Правообладателям

Контактный e-mail: odinblag@gmail.com