Вышеславцев Б.П. Orient und Occident. Журнал "Путь" №26

Orient und Occident.Blätter für Theologie und Soziologie. 4 Heft. Der russische Geist im Kampf um seine Exi­stenz und der Protestantismus. Hinrichs Verl. Lpz. 1930.

Настоящий выпуск представляет большой интерес в смысле ознакомления Запада с русскими философскими, бо­гословскими и социологическими течениями, выросшими из ре­волюции, имеющими в виду ее трагический опыт. Мы, русские, уже перестали изумляться тому непониманию «русской проблемы», которое на каждом шагу обнаруживает Запад; мы изумляем­ся скорее, когда встречаем понимание, или даже желание нас понять.

Первое место в этом выпуске принадлежит статье Г. Г. Кульмана «Wo steht Gott in Russland?» Она касается одного из самых существенных непониманий: непонимания право­славия, непонимания трагических судеб православной Церкви. Кульман дает достойный и глубокий ответ на те нападения, которые обращены против православия со стороны некоторых немецких протестантских кругов, выросших из бартианства. В этих нападках, обращенных против гонимой Цер­кви, есть некоторое существенное помрачение, или извращение морального сознания, характерное для послевоенной Европы. Это помрачение, поскольку оно проявляется в современной Германии, с большой силой изображено в последней, 44 книге

125

«Современных Записок». Оно же изображено в статье Кульмана.

Der grundsätzliche Protestantismus ставить такой вопрос: в России государство борется с Церковью, и еще неизвестно, на чьей стороне Бог — на стороне ли гонителей, или гонимых. В «Современных Записках» изображен блестящий немецкий салон. Некто рассказывает о том, как расстреливали толстовцев; присутствующие высказываются в том смысле, что Бог, правда и справедливость на стороне расстреливающих, а не расстреливаемых. Расстреливающие суть настоящие герои!

Быть может это большевизанствующий снобизм, или фактопоклонство, преклонение перед силою, перед победителем? Но такое чувство непонятно, когда оно исходит из протестантских кругов. От тех, кто были когда-то защитниками свободы совести, кто обращали свой протест против инквизиции, мы могли бы ожидать большего понимания этической ситуации. Нужно по справедливости признать, что католическая Церковь неспособна произнести такое суждение. При всех своих несогласиях с православием, она не будет сомневаться, «где Бог в России» — в православной ли Церкви, или в ГПУ. Конечно, большинство протестантов тоже не согласится с приведенными мнениями, что и обнаружилось в протестах против гонений; но здесь именно видно, что означает отсутствие Церкви и непонимание соборности: это оно ведет к безответственным суждениям отдельных лиц и групп, которых Церковь уже не могла бы признать христианскими.

Кульман дает обстоятельные разъяснения принципа соборности в православии, принципа свободы и смирения. Он показывает также величие религиозной драмы России, столкновение двух религий: христианской и коммунистической, божествен­ной и демонической. Позволительно еще добавить к его соображениям, что мы, православные, могли бы перейти и в наступле­ние против бартианства. Основное его положение: «Gott ist Gott und der Mensch ist der Mensch» ведет к крайнему разобщению Бога и человека и к унижению человека, которого Бог вовсе не хочет. В лучшем случае это дохристианская, ветхозаветная религия. Это плохая диалектика, неспособная продумать идею Богочеловечества, диалектика без Логоса. Она должна прийти в совершенное замешательство от слов Христа: вы боги и сыны Всевышнего все. Такое унижение человека («прах и зола») ведет к непониманию богоподобия, обожения, свободы и соборности. Бартианство есть мрачная религия, боящаяся чело­века, мира, истории, творчества; она «посыпает главу пеплом» и с надоедливым однообразием «раздирает ризы». Но тра­гический жест не означает понимания настоящего трагизма.

126

Тому, кто лежит во прахе, не надо повторять, что он «прах и зола»; ему говорит Христос: вы боги и сыны Всевышнего все!

Статья Н. А. Бердяева о востоке и западе, написанная по поводу книги Массиса, «la Défense de l'Occident» ставит проблему, модную на западе, а также в русских кругах, проблему, поставленную еще евразийцами. С большой любовью к Западу и, в частности, к французской культуре Бердяев устанавливает правильное соотношение идейных сил Востока и Запала. В этой статье видно, до какой степени мы, русские, не провинциальны, до какой степени мы всегда мыслим «в мировом масштабе».

Напротив, в книге Массиса видно, до какой степени французы, в силу своей самодостаточности могут быть про­винциальны. Думать, что за Рейном начинается Восток и счи­тать культуру Запада только латинской культурой, совершенно игнорируя культуру германскую и англо-саксонскую, есть ве­личайший провинциализм.

Очень интересна отповедь, которую дает Fritz Lieb немецкому поклоннику и переводчику Массиса, Moenïus'y, до­шедшему до самоотрицания германской культуры. Статья Г. В. Флоровского показывает «тупики романтизма» на примерах Герцена и Леонтьева. Романтизм воодушевлен пафосом натурализма и героизма: он приводит к нигилизму. Достоевский тоже проходит этот путь, но дает истинный выход.

Журнал дает еще ценную статью Рейснера и перевод Тантала Вячеслава Иванова, а также очень интересную хрони­ку, касающуюся России и ее отношений к Индии и Китаю.

Б. Вышеславцев.