Порядок епархиального управления, права и обязанности епископов, устройство органов епархиальной власти подверглись в синодальную эпоху детальной регламентации. В 1716 г., еще до издания «Духовного регламента», была составлена новая форма клятвенного обещания, произносившегося русскими архиереями вместе с исповеданием веры перед хиротонией. Помимо известных и в греческой, и в древнерусской практике обещаний соблюдать церковные предания, святые каноны, охранять церковный мир, управлять паствой в духе евангельской кротости и оказывать послушание высшей церковной власти новая форма клятвенного обещания включала такие клятвы, как: 1) никого не предавать анафеме и не отлучать от Церкви по личным побуждениям; 2) с отпадшими поступать миролюбиво, кротко и благоразумно; 3) монахов держать во всей строгости монашеских уставов; 4) не строить церквей без надобности и не ставить церковнослужителей сверх потребы; 5) ежегодно или, по крайней мере, один раз в два года обозревать свою епархию; 6) мертвых тел, формально не освидетельствованных, не выдавать за святые мощи; 7) притворно беснующихся (кликуш) наказывать духовными мерами и предавать светской власти; 8) не допускать вымышленных чудес от икон и источников; 9) не вмешиваться в мирские дела. К клятвенному обещанию присоединялась общая государственная присяга на верноподданническое служение самодержцу и повиновение исходящим от него законам. Детальная регламентация порядка епархиального управления содержится в «Духовном регламенте», со-ставленном архиеп. Феофаном (Прокоповичем) и введенном в действие в 1721 г. вместе с учреждением Святейшего Правительствующего Синода. Согласно «Регламенту», при поставлении архиерея на епископство кандидаты намечались Святейшим Синодом и список избранных подлежал утверждению государем, который в большинстве случаев утверждал того, кто занимал в нем первое место. Члены Синода в этом случае представляли собор епископов, предусматриваемый древними канонами при избрании епископа, а монарх выражал совокупный голос мирян, во всяком случае именно так интерпретировалось участие императора в поставлении епископов канонистами и богословами XIX в.

На епархиального архиерея как на главного учителя веры в синодальную эпоху возлагался надзор над всеми духовными школами епархии (см. Духовно-учебные заведения): академиями (там, где они были открыты), семинариями и духовными училищами, а также контроль за преподаванием Закона Божия в светских школах. Ему же подчинены были и церковноприходские школы. Как первосвященник своей местной Церкви епархиальный архиерей имел все права, принадлежащие ему согласно канонам. Однако освящение мира (см. Мироварение) совершалось в России не всеми архиереями (а лишь в Москве и Киеве). О власти архиерея как главного правителя церковных дел своей епархии в «Духовном регламенте» сказано: «Ведомо же всем буди, что всяк коего-либо чина человек подлежит в духовных делах суду того епископа, в епархии которого пребывает, доколе в ней пребывает» (Духовный регламент. С. 76–77). Однако важнейшие церковные дела епархии — открытие новых приходов и упразднение старых, учреждение и закрытие мон-рей, духовных школ — епископы не решали собственной властью, а предоставляли свои ходатайства по ним в Синод. В Синоде рассматривалась и значительная часть бракоразводных дел. Без предварительного разрешения Синода епархиальный архиерей не мог никого публично отлучить от Церкви. Как высшие духовные сановники архиереи имели и высокие государственные отличия. Митрополиты, архиепископы и епископы приравнивались к трем первым классам военных и гражданских чинов в табели о рангах. Со времен имп. Павла I (1796–1801) архиереи награждались высшими орденами, за исключением тех, которые перешли к Российской короне от Речи Посполитой — Станислава и Белого орла. Ордена архиереи могли носить на рясах вне храма, но не на священных облачениях.

В синодальную эпоху получил широкое распространение институт викариев — главных помощников епархиального архиерея в епископском сане. В более раннюю эпоху таковыми были митрополиты Крутицкие, исполнявшие обязанности помощников Московских Первосвятителей в управлении Митрополичьей, а потом Патриаршей областью. В 1698 г. Патриархом Адрианом и царем Петром I разрешено было Киевскому митр. Варлааму (Ясинскому) иметь своего викария. В 1708 г. при Новгородском митр. Иове начал состоять викарий с титулом еп. Ладожского. При Екатерине II Синод дозволил иметь викариев своим членам. Викариатства стали открываться и в тех епархиях, где в этом была необходимость: при старейших архиереях-митрополитах и в особо крупных епархиях, однако до сер. XIX в. викариатские кафедры были открыты в немногих епархиях, лишь во 2-й пол. этого столетия викариатства были учреждены почти во всех епархиях. Викарии титуловались по одному из уездных городов епархии. Они имели право ставить церковнослужителей в своих уездах, а по поручению епархиального архиерея и священнослужителей, кроме того, их ведению могли вверяться отдельные отрасли церковного управления: надзор за церковноприходскими школами, женскими мон-рями, свечными заводами. Согласно указу от 13.04.1793, викарии не имели ни своих кафедральных соборов, ни консисторий.

В начале синодальной эпохи учреждения, помогавшие епархиальному архиерею, именовались по-разному: духовными приказами, консисториями, дикастериями, духовными правлениями. Указом от 9.07.1744 все коллегиальные учреждения по управлению епархиями получили одинаковое наименование — духовных консисторий. Согласно Уставу духовных консисторий, изданному 27.03.1841 и пересмотренному в 1883 г., консистория — это присутственное место, через которое архиерей управляет епархией и вершит в ней духовный суд. Вместе с архиереем консистория получала указы от Синода. Консистории состояли из 5–7 (а иногда и более) членов, избиравшихся из числа архимандритов, игуменов, иеромонахов, протоиереев, священников и утверждавшихся по представлению архиерея Синодом. В таком же порядке члены консистории увольнялись. Для производства дел при консистории состояла особая канцелярия, которую возглавлял светский чиновник-секретарь, назначавшийся и увольнявшийся Синодом по предложению обер-прокурора. Секретарь консистории подчинялся как епархиальному архиерею, так и обер-прокурору Синода, все предписания которого он обязан был неукоснительно исполнять. Консистории составляли предварительные решения по всем церковным делам епархии и представляли свои протоколы на утверждение архиерею (при этом он не обязан был сам присутствовать в консистории). В случае несогласия архиерея с мнением консистории в исполнение приводилась резолюция архиерея.

В управлении отдельными частями епархии архиерею помогали благочинные, соответствовавшие древнерусским поповским старостам. В 1698 г. Патриархом Адрианом была издана «Инструкция поповским благочинным смотрителям», в 1775 г. «Инструкцию» пересмотрел Тверской архиеп. Платон (Левшин), впосл. митр. Московский, в его редакции «Инструкция» была издана Синодом как официальный документ. Благочинные назначались архиереем. В благочиннический округ (см. Благочиние) входило 10–15 приходов. Если приходов в округе было больше 15, благочинному давался помощник. Благочинный обязан был дважды в год объезжать свой округ и докладывать архиерею о состоянии вверенных его надзо-ру приходов. Согласно «Инструкции», благочинный наблюдал за тем, чтобы духовенство неукоснительно исполняло свои обязанности, касающиеся богослужения, распоряжения церковным имуществом и ведения метрических книг. О всех недостатках благочинный обязан был немедленно сообщать архиерею. Он мог делать братские внушения священникам, допускавшим незначительные проступки, а диаконам и церковнослужителям в качестве наказания назначать поклоны в храме. При появлении в приходах лжеучителей, «ханжей», кликуш благочинный должен был, если его увещевания не имели успеха, сообщать об этом органам прокурорского надзора. Каждый год благочинный представлял архиерею отчет — т. н. клировые ведомости. Для надзора за мон-рями архиерей из числа монастырских настоятелей назначал одного, двух или более монастырских благочинных.

В синодальную эпоху многократно увеличилось число епархий Русской Церкви. В нач. ХVIII в. Русская Церковь насчитывала помимо Патриаршей области 21 епархию. К этому числу в 1721 г., когда был учрежден Святейший Синод, добавилась Иркутская епархия. В 1742 г. Синодальная область, бывш. Патриаршая, была разделена на две епархии: Московскую и С.-Петербургскую. Два года спустя были учреждены четыре новые епархии: Переславль-Залесская, Владимирская, Костромская и Тамбовская. Ко времени секуляризации церковных земель (см. Секуляризация церковных имуществ), в 1764 г., насчитывалось уже 29 епархий в пределах России и одна, Могилевская, в Польше. После разделов Польши на возвращенных землях образовались новые епархии, и общее число их в кон. ХVIII в. равнялось 36. Грузинский экзархат при вхождении его в состав Русской Церкви (1811) включал 11 епархий, число которых было сокращено к 1825 г. до четырех. В царствование Александра I была открыта Кишиневская епархия в связи с присоединением Бессарабии к России (1813). При имп. Николае II было образовано 13 новых епархий, и в 1855 г. Русская Церковь имела уже 55 епархий. Открытие новых епархий гл. обр. было обусловлено ростом численности населения империи и соответствующим ему увеличением количества приходов. За два царствования — Александра II и Александра III — учреждены были еще 10 епархий, в т. ч. одна в Финляндии — Финляндская (1892) и одна за пределами империи — Алеутская и Аляскинская (1870), впосл. Алеутская и Североамериканская. В 1917 г. Российская Церковь насчитывала 68 епархий. Епархии различались и по занимаемой территории, и по числу приходов. Особенно обширными были епархии Сибири и Дальн. Востока, в то же время они уступали епархиям европейского Центра по численности населения и по количеству приходов. Так, в 1-й пол. ХVIII в. Тобольская епархия охватывала пространство от Урала до Лены и до границы с Китаем и при этом имела только 160 приходов, в то время как многократно меньшая по размерам Ростовская епархия в 1744 г. имела 760 приходов. К 1917 г. среднее число приходов на епархию приблизилось к 1000. При Екатерине II в 1788 г. границы епархий были приведены в соответствие с государственным административным делением, гл. обр. с границами губерний, но полного совпадения границ всех епархий с границами губерний или областей не было ни тогда, ни в последующее время. В 1764 г. в связи с секуляризацией церковных земель все великорусские епархии, где тогда проводилась секуляризация, как и мон-ри, были разделены на классы, к первому классу были отнесены 3 епархии, ко второму — 8 и к третьему — 15 епархий (см. Классы русских епархий и мон-рей). От класса зависел оклад, выдававшийся из казны на содержание архиерейского дома. В отдельные периоды с классом епархии был связан сан правящего архиерея, в другие периоды сан являлся только отличием архипастыря, не обусловленным классом епархии, но правящие епископы Новгородский и С.-Петербургский, Московский и Киевский почти всегда имели титулы митрополитов. В 1867 г. деление епархий на классы было отменено, но сохранилась традиция удостаивать сана митрополита архиереев трех названных выше кафедр. Что касается митрополитов Новгородских и С.-Петербургских, то соединение в одном титуле и под властью одного архипастыря этих двух епархий в 1775 г. при митр. Гаврииле (Петрове) — столичной и одной из древнейших в Русской Церкви — не обозначало их слияния, но за вычетом двух кратких периодов первенствующий член Синода имел привилегию управлять двумя епархиями, из которых по чести высшей считалась Новгородская, пока их не разделили в 1892 г.; с тех пор Новгородская епархия стала одной из рядовых, а за первенствующим епископом осталась только Петербургская епархия.

В синодальную эпоху значительное большинство епископов было из ученого монашества. В 1700 г. Петр своим указом вызвал и определил на высшие церковные должности, в т. ч. и на архиерейские кафедры, выходцев из Малороссии, гл. обр. выпускников Киево-Могилянской коллегии. В епископате XVIII столетия преобладали выходцы из Юго-Зап. Руси: из 127 архиереев, занимавших кафедры в 1700–1762 гг., 70 были украинцами и белорусами, но со времени Екатерины II преобладание западнорусского монашества уходит в прошлое. В ХIХ в. почти все архиереи имели академическое образование. В 1897 г. российский епископат насчитывал ровно 100 архиереев. Из них 78 имели академическое, 8 — семинарское, 1 — университетское, 1 — военное и 12 — гимназическое образование. Большинство архиереев были выходцами из духовного сословия, впрочем, в XVIII столетии многие выпускники Киевской академии, хиротонисанные во епископы, происходили из западнорусской православной шляхты (митр. Стефан (Яворский), митр. Арсений (Мацеевич) и др.). Во 2-й пол. XIX в. перестали быть исключениями поставления во епископы выходцев из дворян (свт. Игнатий (Брянчанинов), архиеп. Ювеналий (Половцев), архиеп. Леонид (Краснопевков), митр. Антоний (Храповицкий) и др.), а в нач. ХХ в.— также из податных сословий, в т. ч. и крестьян (митр. Серафим (Мещеряков)). Во 2-й пол. ХIХ столетия обнаружилась острая нехватка кандидатов на епископские кафедры вследствие резкого сокращения числа постригов в духовных академиях, и тогда принято было при обер-прокуроре Д. А. Толстом решение поставлять во епископы вдовствующих священников с академическим образованием при условии принятия ими монашества, и в результате кадровая проблема была успешно решена. Характерная черта синодальной эпохи — частые перемещения епископов с кафедры на кафедру. За редчайшими исключениями каждый епископ за время своего архипастырского служения многократно переводился Синодом из одной епархии в другую. Такой порядок был вызван внедрением бюрократической идеи должностного продвижения иерархов по рангам епархий.

Среди архиереев синодального периода большинство составляли лица высоких достоинств. Несколько архипастырей этой эпохи причислены к лику общечтимых русских святых. Это святители Димитрий (Туптало) Ростовский, Иоанн (Максимович)Тобольский и Митрофан Воронежский, скончавшиеся в петровскую эпоху, до учреждения Синода, а также Иннокентий (Кульчинский) и Софроний (Кристалевский) Иркутские, Иоасаф (Горленко) Белгородский, Тихон (Соколов) Задонский, Филарет (Дроздов) и Иннокентий (Вениаминов) Московские, Мелетий (Леонтович) Харьковский, Игнатий (Брянчанинов), Феофан (Говоров) Затворник и Николай (Касаткин) Японский. В синодальный период начиналось и протекало архиерейское служение архиереев, окончивших свою жизнь как мученики или исповедники в революционную эпоху: свт. Тихон (Белавин), Патриарх Московский, священномученики Владимир (Богоявленский) Киевский, Вениамин (Казанский) Петроградский, архиеп. Серафим (Чичагов), митр. Кирилл (Смирнов), митр. Агафангел (Преображенский), архиеп. Андроник (Никольский). Ряд других причислен к лику местночтимых святых. Подвижниками иноческого благочестия были также такие архипастыри, как митр. Новгородский и Петербургский Гавриил (Петров), митр. Киевский Филарет (Амфитеатров), архиеп. Воронежский Антоний (Смирницкий), еп. Амвросий (Орнатский). Незаурядным церковным администратором, проповедником, ученым, архипастырем высокой молитвенной жизни был митр. Московский Платон (Левшин). Страдальцем за Церковь вошел в историю митр. Арсений (Мацеевич), заявивший протест имп. Екатерине II против секуляризации монастырских земель, за что поплатился лишением сана, которое было отменено Поместным Собором 1917-1918 гг., и тюремными узами. Многие из российских архиереев синодального периода были выдающимися богословами, церковными историками, канонистами. Особенно велик вклад в церковную науку таких архипастырей, как митрополиты Московские св. Филарет, св. Иннокентий и Макарий (Булгаков), как св. Феофан Затворник, митр. Киевский Евгений (Болховитинов), архиеп. Херсонский Никанор (Бровкович), архиеп. Владимирский Сергий (Спасский), архиеп. Черниговский Филарет (Гумилевский), еп. Смоленский Иоанн (Соколов), еп. Порфирий (Успенский).

Источник: ЦНЦ "Православная Энциклопедия"

Страница сгенерирована за 0.14 секунд !

ССЫЛКИ

Московская епархия

Община "Светоч" с.Сидоровское

Прежний вариант сайта

Спасский храм с.Усово

Храм вмч. Пантелеимона

Храм прор. Илии

Храм свт. Николая д. Дарьино

Правообладателям

Контактный e-mail: odinblag@gmail.com