Общее введение

Под Пастырскими посланиями разумеем послания св. Павла к св. Титу и св. Тимофею. Пастырскими прилично их наименовать потому, что они писаны к пастырям и содержат наставления о добром пастырствовании. И в прочих посланиях говорится о пастырях и пастырстве, но не главным образом, а на ряду с другими предметами; здесь же каждое послание—все к сим предметам и направлено. Все они указывают, каков должен быть пастырь, как его избирать, как он должен жить, учить и править обществом христианским, и как стоять за истину против втесняющихся в сие общество лжеучений.—В прочих посланиях излагается преимущественно христианское учение,—догматическое и нравственное; и в пастырских посланиях не мало говорится о сем, только исключительно с той стороны, как то и другое следует пастырю преподавать пасомым.

Судя по сему всяк видит, сколь драгоценны сии послания для Церкви Божией и пастырей, ревнующих о добром пастырствовании, и сколько бы было сожаления достойно, если бы среди Апостольских посланий не обрелось таковых!

Приступая к истолкованию сих посланий, считаем нужным сделать предварительно некоторые общие о них замечания.

3

4

Первое о них замечание касается времени их происхождения. Они все написаны после того времени, которое объемлется книгою Апостольских Деяний и первыми узами св. Павла в Риме. В среду течения событий того времени их никак нельзя втеснить без крайних натяжек, которых неестественность сама бросается в глаза и отнимает всякую цену у построеваемых с сею целью предположений. Полагаем так по нижеследующим основаниям.

Из послания к св. Титу видно, что Апостол, немного потрудившись в Крите и не успев кончить всего, что нужным считал, по неимению времени, оставил там св. Тита докончить недоконченное. В сем послании, писанном с дороги, говорится между прочим, чтоб св. Тит, когда присланы будут к нему Артема или Тихик, пришел к св. Павлу в Никополь, где он предполагал зимовать, а Зину и Аполлоса прислал поскорее, т.-е. тотчас по получении послания. В Деяниях невидно, чтоб Апостол касался когда-либо Крита. Он только был провезен мимо, когда был влеком в Рим в узах. Но к этому времени приурочить написание послания очевидно нет никакой возможности. Почему, чтоб поместить это событие в период времени книги Деяний, остается одно средство,—втеснить его где-либо между другими событиями. Иные и делают так, говоря, что Апостол мог или побывать в Крите из Коринфа, во время полтора-годичного там пребывания, — или завернуть туда при переезде из Коринфа (Д. 18, 18) в Сирию,—или так устроить свое третье проповедническое путешествие из Антиохии до Ефеса (Д. 18, 23), чтоб побывать и в Крите. Все эти предположения,

5

кроме неестественных натяжек, при объяснении обстоятельств, поминаемых в послании, отстраняются тем, что по посланию Аполлос был уже известен св. Павлу до написания послания, а по Деяниям он в первый раз является ведомым св. Павлу только по прибытии его в Ефес. Следовательно, прежде этого события послание написанным быть не могло. Другие полагают, что Апостол мог побывать в Крите из Ефеса, во время трех-годичного его там пребывания, или после сего,—когда кончив дело свое в Ефесе, направился в Македонию (Д. 20, 1 и д.). Но в последнем случае очевидно нет для сего времени. Что касается до первого, то оставляя в стороне другие неуместности, напомним только, что если б уж решился св. Павел побывать в Крите, то но стал бы спешить из него и оставлять дела недоконченными: тогда ничто не могло понудить его к тому.

Послание к св. Тимофею первое дает знать, что св. Павел идый в Македонию умолил Тимофея пребыть в Ефесе для вразумления неких, не инако учити (—1, 3). И послание пишется, чтобы указать, как должно ему строить дела Церкви, на случай, если б св. Павлу пришлось замедлить (—3, 14. 15). По Деяниям св. Павел из Ефеса в Македонию направлялся только однажды, именно когда, кончив дело устроения Церкви в Ефесе и во всей Асии, направился в Македонию и Ахаию, имея в мысли, побыв там, посетить Иерусалим, а потом отправиться в Рим (—Д. 19; 21; 20, 1 и дал.). Но в этом случае св. Тимофей не мог быть оставлен в Ефесе, потому что пред выбытием св. Павла из Ефеса находился в Македонии (—Д. 19, 22), чрез

6

которую был послан св. Павлом в Коринф (1 Кор. 4, 17). Св. Павел, будучи вынужден ускорить свое выбытие из Ефеса, и направясь чрез Троаду в Македонию, застал здесь еще св. Тимофея, как видно из того, что пиша отсюда послание к Коринфянам второе, ставит с собою св. Тимофея (2 Кор. 1, 1). И отсюда св. Тимофей не был послан в Ефес, а шествовал с св. Павлом в Коринф и был при нем, когда он писал послание к Римлянам (16, 21). Со св. Павлом был он и на пути его из Эллады в Иерусалим (Д. 20, 4). Можно бы только допустить, что св. Тимофей был отослан св. Павлом в Ефес с предстоятелями Церквей, которые были вызываемы в Милит (Д. 20, 17). Но тогда он не написал бы: идый в Македонию; ибо направлялся в Иерусалим. Таким образом к этому времени никак нельзя отнести написание первого послания к Тимофею в Ефес, когда его там быть не могло. К тому же св. Павел, вышед из Ефеса, в то время не был намерен скоро воротиться в него, а держал в мысли план далекого и долговременного путешествия— в Рим и в Испанию.

Второе послание к Тимофею писано из уз (1, 8. 12. 16. 17; 2, 9; 4, 16.17). Но это не могли быть первые узы. В первые узы св. Тимофей был при св. Павле в Риме (Кол. 1, 1; Филим. 1, 1; Фил. 1, 1; 2, 19). Хотя св. Павел намеревался послать его в Филиппы, но это уже после того, как узнает о благоприятном решении своего дела (Фил. 2, 23). Если не было такого благоприятного решения, то конечно он не мог быть послан, и сам по себе не мог отправиться, оставя св. Павла в крайности, потому

7

что этого не позволила бы ему его совершенная преданность св. Павлу. Следовательно, в первые узы не приходилось писать послание к св. Тимофею.

К тому же, состояние св. Павла, как оно изображается в конце Деяний и в посланиях писанных из первых уз, несходно с состоянием, в каком видим его из второго послания к Тимофею. Там он пользуется полною свободою, окружен близкими людьми, и светлую питает уверенность скоро получить свободу (Филип. 2, 24). Здесь состояние его мрачно, все его оставили (2 Тим. 4, 10. 11. 16) и он предвидит, что время его отшествия настало (—4, 6).

Сверх того, в сем послании поминаются некоторые обстоятельства, которым нельзя дать место в течении дел св. Павла до первых уз. Таковы:— фелонь, (егоже) оставих у Карпа, грядый принеси, и книги, паче же кожаные (— 13). Ераст оста в Коринфе; Трофима оставих в Милите боляща (— 20). Всякий читая сии слова не может иначе представлять поминаемые здесь случаи как такими, которые совершились только что пред этим, т.-е. незадолго до писания послания. Между тем, если послание это писалось из первых уз и конечно к концу двухгодичного в них пребывания св. Павла, то все они могли иметь место не иначе, как года за четыре назад, т.-е. тогда, как св. Павел, посетив из Ефеса Коринф, оттуда направлялся в Иерусалим чрез Троаду и Милит. Кроме такой отдаленности времени, к какому можно относить сии случаи, в течении дел св. Павла до первых уз,—отдаленности, не допускаемой образом речи о них, — есть более решительные неудобства дать им там место. Ераст мог

8

остаться в Коринфе; но Трофим не был тогда оставлен в Милите, потому что видим его со св. Павлом в Иерусалиме (Д. 21, 29). Также оставление фелони и книг в Троаде,—вещей очевидно нужных, предполагать заставляет, что св. Павел имел намерение скоро опять проходить чрез то место. А в то время не было у него такого намерения: он собирался в Рим и Испанию.—И еще одно обстоятельство: св. Марк был при св. Павле в первые узы (Кол. 4, 10); а во втором послании к Тимофею дается сему последнему наказ: Марка поем приведи с собою (—4, 11). Так нельзя было написать из первых уз.

Таким образом очевидно, что второе послание к Тимофею не могло быть написано из тех римских св. Павла уз, о коих говорят Деяния. Но как тоже очевидно, что оно написано в узах, то необходимо признать, что после тех уз были вторые узы, из которых писал св. Павел сие второе к св. Тимофею послание. Если были вторые узы, то был и промежуток времени между ними. И вот время для написания посланий к св. Титу и первого к св. Тимофею. Как их происхождению не оказалось места в ряду событий, объемлемых книгою Деяний и первыми узами св. Павла, а тут открылся промежуток времени между первыми и вторыми узами, то и признается, что они написаны в этот промежуток, а второе послание к св. Тимофею — во вторых узах. И это тем охотнее надо признавать достоверным, что о сем промежутке кроме предложенного наведения, не безосновательного,—есть и свидетельства, которым никак нельзя отказать в силе.

Так св. Климент в первом послании в Корин-

9

фянам, гл. 5., свидетельствует, что св. Павел, просветив Восток Евангельским учением, пронес потом проповедь свою до крайнего предела Запада, то есть до Испании. Хотя он не называет прямо Испании, но, смотря от Рима, где был св. Климент, на крайнем конце Запада не другое что увидим, как Испанию. Второе свидетельство о посещении св. Павлом Испании дает список св. книг открытый Мураторием (170 г.), где между прочим прописывается, что св. Павел из города, т.-е. Рима, отправлялся в Испанию. Эти два свидетельства прямо ведут к заключению, что св. Павел получил свободу от первых уз: ибо до тех уз он не был и не мог быть в Испании, как всякий видит из книги Деяний. Вот и промежуток между первыми и вторыми узами. Мы дополняем сии свидетельства предположением, что св. Павел не прямо из Рима отправился в Испанию, а побывав наперед на Востоке, как сего требуют послания, писанные из первых уз.

Тоже подтверждает Евсевий, который, в своей истории пишет, что св. Павел вторично был в узах в Риме и там скончался мученическою смертью. Вот его слова: «при Фесте Павел отправлен был в узах в Рим. Этим событием св. Лука, описавший деяния Апостолов, оканчивает свое о них повествование, — сказав, т.-е., что Павел в Риме провел целые два года на свободе, и проповедал Слово Божие невозбранно (Деян. 28, 30. 31). За тем предание говорит, что, оправдавшись пред судом, Апостол снова отправился на проповедь Евангелия, и потом, вторично прибыв в Рим, скончался там мучени-

10

ческою смертью. Заключенный в узы, он пишет второе послание к Тимофею.—Это я говорю с намерением показать, что мученическая кончина Павла случилась не в то пришествие его в Рим, которое описывает Лука. Да и вероятно, что первое оправдание Апостола было принято снисходительнее,—именно потому, что в начале своего царствования Нерон обнаруживал более кротости. Напротив, впоследствии, когда он стал отваживаться на ужасные беззакония, и Апостол вместе с другими сделался жертвою его жестокости» (Кн. 2, гл. 22).

Итак, исполнилось то, что писал св. Павел к Филиппийцам: надеюся о Господе, яко и сам скоро прииду к вам (—2, 24), и что еще решительнее наказывал Филимону: уготови ми обитель (—22). Дело показало, что то были не слова от человеческого гадания, а определенные проречения Апостольского духа, которые оправдались и событием. Получил св. Павел свободу от первых уз и посетил Крит, Церкви Малоазийские, Македонию и Ахаию, и побыл в Испании, и не переставал трудиться, пока вторые узы не положили конца его Апостольской деятельности.

Времени на все это могло достать с избытком: ибо промежуток тот мог длиться пять лет,—от 62—63, до 67—68.—Но в каком порядке шли труды св. Павла, об этом можно только гадать. Он мог направиться прямо в Филиппы, как обещал, а оттуда в Малую Азию, в Крит, в Коринф и Испанию,—прямо или чрез Рим. Но мог возвратиться к прежним своим Церквам и тем же путем, каким был привезен в Рим, т.-е. западным берегом Италии, мимо Сицилии и Мальты на Крит, и

11

далее.—Принимаем последнее и путь св. Павла от Брита ведем так: из Брита в Миры, в Колоссы и прочие Малоазийские церкви, до Никополя Киликийского на границе Сирии. На сем пути от Крита до Никополя писано послание к св. Титу, оставленному при проезде в Крите. Может быть св. Павел имел намерение побыть в Антиохии и даже в Иерусалиме; но узнав о начавшихся уже там смутах, решил перезимовать в Никополе, где сам мог основать Церковь прежде, при переходах из Антиохии в Малоазийские церкви. Перезимовав в Никополе, св. Павел по тем же причинам не направился уже ни в Антиохию, ни в Иерусалим, но посетив опять перво-основанные свои Церкви, в Ликаонии и в Писидии, чрез Фригию и Галатию прибыл в Ефес. Оставив здесь св. Тимофея, он чрез Милет, где остался Трофим больным, и Троаду, где оставлены фелонь и книги, переехал в Македонию исполнить, что обещал Филиппийцам, и отсюда написал первое послание к св. Тимофею: из Македонии обратился к Коринфу; из Коринфа устремился в Испанию или прямо, или чрез Рим. Из Испании опять воротился в Рим и попал в вторые узы; отсюда писано второе послание к св. Тимофею.

Такое распределение Апостольских трудов делается только примерно. Иные иначе распределяют. И пусть; как кому покажется лучше. Но никому нельзя утверждать решительно, что дела шли именно так, как он нагадал. По нашему распределению прежде написано послание к св. Титу, затем послание к св. Тимофею первое и наконец к нему же второе послание. Кажется, и сами послания оправдывают такой порядок.

12

Второго общего замечания требуют заблуждения, о коих упоминает св. Павел в сих посланиях. О них поминается в каждом послании, и поминается в одинаковых выражениях, из чего следует заключить, что они все были одного рода, хотя может быть и рознились между собою в каких-либо частностях. На первом месте заметим, что не должно полагать, будто цель написания посланий составляли сии заблуждения. В составе посланий они не выделяются как-либо особенно, а поминаются наряду с другими предметами, как предметы пастырских забот, для воодушевления пастырей заблуждающих вразумлять, а правоверующих охранять и остерегать от увлечения ими. На втором месте скажем, что на сии заблуждения должно смотреть очами св. Павла, и если он представляет их в неопределенных чертах, то и полагать надобно, что они в ту пору еще не определились сами. Было видно, что это какое-то инакоучение, странное, похожее на старушечьи бредни: но в чем именно оно состояло, не видно; нечего потому и усиливаться определить его. Усилия эти привели к очень произвольным предположениям, а предположения к вредным для истины выводам. Довольно для нас видеть и знать, как должно относиться пастырям к инакоучениям, когда они появятся среди паствы; на это и обращай наипаче внимание всяк читающий послание, особенно пастыри.

Что точно инакоучения те были неопределенны, видно из того, как их называет св. Павел. Он говорит, что это были басни и родословия бесконечные (1 Тим. 1, 4), буии стязания и родословия (Тит. 3, 9), иудейския басни (Тит. 1, 14), скверные и бабии басни (1 Тим.

13

4, 7), суесловия (1 Тим. 1, 6), скверные тщегласия (2 Тим. 2,16), буии и ненаказанные стязания (2 Тим. 2, 23), скверные суесловия и прекословия лжеименного разума (1 Тим. 6, 20). Из определенных заблуждений указывается только,—будто воскресение уже было (2 Тим. 2, 18), и будто не должно брачиться и употреблять некоторые яства (1 Тим. 4, 3), не в видах полнейшего Богоугождения, как учил св. Павел Коринфян (1 Кор. 7), а по какому-то суемудрию. Два лица, отпавши от истины, хулы изрыгали, за что преданы Апостолом сатане (1 Тим. 1, 19. 20). Но это такие указания, которые не указывают на начала, из каких выходили те заблуждения. Потому на основании их никаких наведений о какой-либо системе учения делать нельзя.

Сами лжеучители качествуются так: они суть инакоучители (1 Тим. 1, 3), не хотящие покоряться здравому Апостольскому учению, а инако от него представляющие дело веры, по своему смышлению; почему суть непокоривцы (Тит. 1, 10. 16), истине противляющиеся (2 Тим. 3, 7), не по какой другой причине, а по одной гордыне ума (1 Тим. 6, 3). Они всегда учатся, но как следуют только своему уму, которому не дано ведать истину самому, а только принимать открываемую, то они только учатся и учатся, а в познание истины никогда прийти не могут (2 Тим. 8, 7). При всем том они не стыдятся хвалиться (1 Тим. 6, 21) своими постижениями, возводя их р непреложные истины. И это есть их коренная прелесть, т.-е, самопрельщение, по коему сами быв прельщены, они и других ревнуют прельщать (2 Тим. 3, 13). Почему и сказано об них: непокориви, суесловны, умом прель-

14

щени (Тит. 1, 10), человецы растленнии умом (2 Тим. 3, 8), которые берутся законоучительствовать, тогда как не разумеют ни яже глаголют, ни о нихже утверждают (1 Тим. 1, 7). Поелику у всякого из таких свой ум царь в голове, то один ни за что не соглашается уступить другому, коль скоро расходятся они в мыслях; оттого каждый из них страстью к словопрениям (1 Тим. 6, 4). Эти черты тогдашних инакоучителей общи со всеми, и после появлявшимися инакоучителями, до настоящего времени. Они исходят из свойств ума, когда он сам берется за то, к чему не получил способности, по одному самомнению и самоуверенности.

Происхождение инакоучений и порождение инакоучителей уже хорошо определяется указанием их свойств. Но то есть показание психологическое, которое одно не объясняет дела. Почему св. Павел идет далее и источник того и другого указывает в мире духов лестчих, по которым и учения те называются учениями бесовскими (1 Тим. 4, 1), и последующие им уловленными в волю диавола и в сети его попавшимися (2 Тим. 2, 26). И эго идет к заблуждениям всех времен. В наше время осязательно это видится на спиритах.

Такие указания драгоценнее для нас точного определения самых заблуждений, потому что и без сего определения они дают верное руководство к тому, как судить о всех инакоучениях и как к ним относиться. Апостол, впрочем, и прямые в сем отношении дает правила. Они кратки: верным всем отвращаться от инакоучителей и их инакоучения (1 Тим. 1, 4 и под.); пастырям сначала кротко вразум-

15

лять (2 Тим. 2, 25), потом нещадно обличать (Тит. 1, 11. 13), а наконец и совсем отсекать от общения с верными, как негодные и вредные члены (1 Тим. 1, 18—20; Тит. 3, 10).

Из каких были эти инакоучители,—из иудеев, или из язычников? Из тех и других. В послании к Титу говорится, что такими были паче сущий от обрезания (1, 10); но этим же самым подтверждается, что были в числе их и не сущие от обрезания. И положим, что были они из тех и других. Больше же будем удерживать в мысли показание св. Павла об их душевном настроении, как приводилось выше. Это люди рассудочного направления. Поразительные знамения, сопровождавшия благовестие, понудили их признать истину его; они и обратились в вере христианской. Но как христианство полно дивных тайн и в догматах, и в жизни, а они, по настроению своему, ничего непонятного и неосязаемого терпеть не могут, то вступив в область Христову и встречая повсюду тайности, они, по миновании первого изумления от блистания силы Божией, осенявшего веру, пустились объяснять непостижимое, каждый конечно по тем началам знания, какие дотоле усвоил. Как рассудок страдает страстью к диктаторству, то кто успевал объяснить что-либо из тайн веры, тотчас выступал с словом учительства, чтоб свое постижение сделать общим. Выступая с таким словом в среду других, встречал, конечно, несогласных с ним; начинались споры и состязания. И вот что застал св. Павел и в Крите, и в Ефесе. Почему и уроки его преимущественно направлены против сих состязаний (1 Тим. 1, 4; 6, 5. 20;

16

2 Тим. 2, 14. 28; Тит. 3, 5 и проч.). Отвращайтесь, говорит, от этих состязаний; никакой от них пользы нет, а одни свары. Держите веру, или здравое учение, преданное вам, и старайтесь жить по вере,—вот и все; а от этих кривотолков удаляйтесь (1 Тим. 1, 19; 4, 7; 2 Тим. 2, 2. 3. 14; Тит. 2. 11—15 и под.).

Удовольствуемся сказанным и не продолжим своих общих замечаний о пастырских посланиях. Что потребуется сказать о каждом послании особо, то составит предмет введения в каждое послание.

Вопроса о подлинности не предлагаем. Церковью даны сии послания, как подлинные послания св. Павла. Зачем мутить покойную, вследствие того, уверенность в сем, предъявлениями совне, сколько бы они по виду не казались представительными!

Руководители при толковании — св. Златоуст, бл. Феодорит, Амвросиаст, Экумений, Феофилакт.

Порядок толкования будем держать тот, в каком происходили послания, по нашему предположению, как говорилось выше, именно сначала предложим толкование послания к св. Титу, а потом посланий к св. Тимофею.

___________