Булгаков Сергий, «Отрицательное богословие». VII

VII. Св. Максим Исповедник (VII век).

В воззрениях этого глубокого богослова восточной церкви, который все еще ждет оценки и изучения, ¹) момент апофатический играет первостепенную роль, отри­цательное богословие образует подоснову положительно-

¹) Краткий очерк учения св. Максима Исповедника см. в ценном исследовании Александра Бриллиантова. Влияние востгочного богослова на за­падное в произведениях Иоанна Скота Эригены. Спб, 1898, стр. 191—219.

42

го. Мы познаем Бога, лишь поскольку Он открывается нам, но само существо Божие остается за пределами человеческого постижения. Этот мотив повторяется в разных произведениях св. Максима, и исчерпывающий пере­чень подобных мест мог бы составить задачу лишь специального исследования об учении св. Максима. Не ставя пред собой этой задачи, мы приведем его отдельные суждения. ¹)

«Бог есть все, и ничто, и превыше всего: ὁ μηδὲν ὼν τῶν ὀντων ἀληθῶς, καὶ παντα κυπιως ὢν καὶ ὑπὲρ πάντα ὁ θεός. ³) «Еди­ный, безначальный, непостижимый, вполне имеющий всю мощь бытия, исключает всякую мысль о времени и образе, как недоступный ни для кого и непознаваемый ничем из сущего в природных представлениях. Нам невозможно познать бытие Бога в себе: Он ни есть ни начало, ни средина, ни конец, ничто другое из того, что познается естественно как следующее из Него, Ибо Он неограничен, и недвижен, и беспределен, будучи безмерно выше (= абсолютно трансцендентен для) всякой сущности, мо­щи (потенции) и действенности (энергии)... Бог не есть сущность (субстанция — οὐσία); как разумеется она просто или в том смысле, что она есть и начало; и не есть по­тенция, как разумеется потенция просто или в том смысле, чтобы быть посредствующей (срединой, μεσότης); и не есть энергия, как разумеется она просто или в том смысле, что она есть цель преднамечаемого сообразно по­тенции и вытекающего из сущности движения. Он есть бытие, имеющее сущность и остающееся превыше сущности (οὐσιοποιὀς καὶ ὑπερούσιος ὀντότης), имеющее мощь и остающееся превыше мощи, преисполнен всякой действенности и неис­черпаемости, словом, есть действенный источник всякой сущности, мощи, действенности, начала, средины и конца.

¹) Все цитаты из творений св. Максима Исповедника делаются по изданию Migne тома 90 и 9 t: S. Р. N. Maximi Confessoris орега оmniа (по из­данию Комбефиса).

²) Migne, 91, col 1257 (Ambiguorum liber).

43

Все существующее называется мыслимым (νοούμενα), ибо имеет принципы для своего объяснения, Бог же зовется не мыслимым (οὐ νοούμενος), но лишь веруют в него на осно­вавши (ἐκ) мыслимого; поэтому ничто из того, что мыслится, не может ни в каком отношении идти в сравнение с Ним». ¹)

Всякое мышление, рассуждает св. Максим, предполагает множественность (πλῆθος) или точнее двойственность (δυάς): мыслящее, которому соответствует известная энергия мысли и сущность (οὐσία); и предмет мысли (ὑποκείμενον). В Боге же не может быть места этому раздвоению, он есть «μονάς», абсолютная единица, в Нем субъект и объект мышления совпадают. «Бог по сущности своей (κατ’οὐσίαν) есть мышление (νόησις), притом целостное (ὄλος) мышление, и только оно (μόνον); и сам Он сущность, со­ответствующая этому мышлению (κατὰ τῆν ωὀησιν οὐσία), и це­лостная сущность, и только она; и весь Он выше сущно­сти, и весь Он выше мышления, ибо есть и монада неделимая, неразложимая и простая». ²)

¹⁾ Migne, 90, col. 1084 а', α', β’, δ’, η’ (Capita ducenta ad theoiogiam Deique Filii in carne dispensationem spectantia).

α'. Εἰς Θεὸς, ἄναρχος, ἀκατάληπτος, ὄλην ἐχων τοῦ εἶναι. τῆν δύναμιν διόλου τὴν, πότε καὶ πῶς εἶναι παντάπασιν ἀπωθούμενος ἔννοιαν, ὦς πᾶσιν ἄβατος, καὶ μηδενὶ τῶν ὄντων ἐ φυσικῆς ἔμφἀσεως διεγνωσμένος.

β'. Ὁ Θεὸς, οὐκ ἔστί δι' ἕαυτὸν, ὦς ημᾶς είδέναι δυνατόν οὔτε ἀρχὴ, οὔτε μεσότης, οὔτε τέλος, οὔτε τι ούνολον, ὔπερον τῶν τοῖς μετ' αὺτὸν φυσικῶς ἐνθεωρουμένων αόριοτος γὰρ ἐστί καὶ ακίνητος καὶ ἄπειρος, ὡς πάσης οὐσίας καὶ δυνάμεως καὶ ἐνεργείας ὑπερέχεινα ἀπείρως ὤν.

δ'. Οὐκ ἐστίν ὁ Θεὸς οὐσία, κατὰ τὴν ἁπλῶς ἢ πῶς λεγομένην οὐσίαν, ἵνα καὶ ἀρχή οὒτε δύναμις χατά τὴν ἁπλῶς ἢ πῶς λεγομένην δύναμιν, ἵνα καὶ μεσότης· οὔτε ἒνέργεια, κατὰ τὴν ἁπλώς ἢ πῶς λεγομενην ἐνέργειαν, ἵνα καὶ τέλος ἐστί τῆς κατὰ δίναμιν προεπινοουμένης οὐσιώδους κινήσεως άλλ’ οὐσιοποιὸς καί ὐπεροὺσιος ὀντότης καί δυνκμοποιὸς καί ὐπερδύναμος ἵδρυσις καί πάσης ἐνεργείας δραστικὴ καί ἀτελε τητος ἕξις καί συντόμως εἰπεῖν πάσης οὐσίας καί δυνάμεως καί ἐνεργείας, ἀρχῆς τε καί μεσότητος·καί τέλους ποιητιχή.

η’. Πάντα τά ὄντα, νοούμενα λέγεται τῶν ἐπ’ αὐτά γνώσεων ἀναποδείκτους ἔχοντα τὰς ἀρχάς· ο δέ Θεὸς, οὐ νοούμενος ὀνομάζεται ἀλλ’ ἐκ τῶν νοουμένων μόνον εἶναι πιστεύεται διόπερ οὐδὲν τῶν νοουμένων αὐτῶ καθ' ὁτιοῦν παραβάλλεται.

²)  Ibid., col. 1167—17, πβ’: αὐτὸς κατ’ οὐσίαν νόησίς ἐστιν ὁ Θεὸς καί ὄλος νόησις, καὶ μόνον" καὶ αὐτός κατὰ τήν νόησιν οὐσία, καὶ ὅλος οὐσία καὶ μόνον · καὶ ὑπὲρ οὐσίαν ὅλος, καὶ υπέρ νόησιν ὅλος, διότι καὶ μονὰς ἀδιαίρετος καὶ ἀμερὴς καὶ ἁπλῆ.

44

 «То, что подлинно есть благо по сущности своей, не есть ни начало, ни цель, ни причина бытия, и не имеет отношения к тому, что является источником движения к причине бытия» ¹). Бог является вполне трансцендентным миру — ὑπερούσιος, по часто повторяющемуся определе­нно св. Максима. «Ὁ δὲ θεὸς ἁπλῶς ἀορίστως ὑπὲρ πάντα τά ὄντα ἐστί — Бог просто и беспредельно выше всего сущего». Только вера и любовь открывают сердце воздействию благодати, приобщающей человека к жизни божественной. «Тот, кто мудро познал, как надо любить (ἐρᾶν) Бога, который превыше слова и знания и всяческого отношения в каком бы то ни было смысле и свободен от природы (ἐζηρημένου καὶ φύσεως), кто оставит все чувственное и мысли­мое, всякое время и вечность (αἰῶνα) и место, и вполне освободится наконец от всякой действенности (ἐνεργείας), возбуждаемой чувствами, или словом, или умом, тот до­стигнет несказанным и непостижимым образом боже­ственной сладости, превосходящей слово и ум; этот путь и слово ведомы только подающему таковую благодать Богу и удостоившимся ее получить от Бога, здесь не привно­сится ничего природного или книжного, раз уже все, что можете быть сказано или познано, совершенно преодолено и покрыто молчанием». ²)

Недомыслимость и неизреченность содержания религиозно-

¹) Migne, 90, col. 1177 (Diversa capita ad theologiam et oeconomiam spectantia dewue virtute ac vitio, β’). Τὸ κατ’ οὐσίαν κυρίως ὂν ἀγαθὸν, ἐστὶ τὸ μήτε ῤχὴν, μήτε τέλος, μήτε αἰτίαν τοῦ εἶναι, μήτε τὴν οἱανοῦν κατὰ τὸ εἶναι πρὸς αἰτίαν τινὰ κίνησιν ἔχον.

²) Migne, 91, col. 1153 (Ambiguorum liber). ὁ δ]ρ Θεὸς ἁπλῶς καὶ ἀορίστως ὑπὲρ πάντα τά ὄντα ἐστί, τά περιέχοντὰ τε καὶ περιεχόμενα.,, ἄρα σωφρόνως ὁ διαγνούς πῶς ἐρᾶν τοῦ Θεοῦ δεῖ, τοῦ ὑπὲρ λόγον καὶ γνῶσιν καὶ πάσης ἁπλῶς τῆς οἱασδήποτε παντάπασι σχέσεως, ἐζηρημένου καὶ φύσεως, πάντα τὰ αἰσθητὰ καὶ νοητὰ καὶ πάντα χρόνον καὶ αἰῶνα καὶ τόπον ἀσχέτως παρελεύσεται καὶ πάσης τελευτοιον ὅλης τῆς κατ’ αἴσθησιν καὶ λόγον καὶ νοῦν ἐνεργείας ἑαυτόν ὑπερφυῶς ἀπογυμνώσας ἀῤῥήτως τε καὶ ἀγνώστωςι τῆς ὑπέρ λόγον καὶ νοῦν θείας τερπνότητος ἐπιτεύξεται, καθ ἰὄν οἶδε τρόπον τε καὶ λόγον ὁ τὴν τοιαύτην δωρούμενος χάριν Θεὸς καὶ οἱταύτην παρὰ Θεοῦ λαβεῖν ἀξιωθέντες, οὐκέτ οὐδέν φυσικὸν ἤ γραπτὸν έαυτῶ συνεπιχομιζόμενος, πάντων αὐτῶ τῶν λεχθῆναι ἤ γνωσθῆναι υναμένων παντελῶς ὑπερβαθέντων καὶ κατασιγασθέντων.

45

мистического опыта—таков положительный итог отрицательного богословия и у св. Максима Исповедника. Ко­нечно, он напоминает и Плотина, и других христанских и нехристианских мистиков. Погружение в тран­сцендентное дает алогическую мистику, и это даже у столь сильного догматиста, столь яркого представителя именно положительнаго, катафатическаго, догматического богооловия, каким был св. Максим. Адогматическая ми­стика, по учению св. Максима, однако, никоим образом не исчерпывает религиозного опыта. Тому НЕ, к ко­торому ведет его отрицательное богословие и мистика, сопутствует ДА религии, Слово, изрекаемое Божеством и громом своим исполняющее вселенную.